Удивительно, но только что злоехидничавшая Фиона тоже словно споткнулась и моргнула. Потом явно подавила тяжкий вздох и пошла поднимать с пола это недоразумение.
— А это, мой непутевый племянничек, называется резонанс, — хмыкнул этот сероземный гаденыш, широко улыбнувшись, отчего тут же захотелось выругаться.
— Да что ж вы так убиваетесь, рэсс ректор, — сказала я, входя наконец в кабинет. — Вы ж так не убьетесь. Я правильно поняла, что сейчас здесь обсуждалась судьба канализации моего факультета? Он сказал — полторы тысячи империалов, верно?
И ладно бы такая пустошь была одна. Но нет, мертвые проплешины оказались раскиданы по единственному материку этого мира, как пятна лишая на больной собаке. Какие-то из них были не слишком велики — так, пара тысяч гектаров, какие-то… огромны. И что там в самой глубине — не знал никто, потому что так далеко даже лучшие маги-ветераны не совались.
— Я вас слушаю, — отозвалась слегка напряженным тоном.
Я аж рот открыл от возмущения. Но высказаться не успел, за меня это сделали девчонки.