— А вас кто сюда звал, господа хорошие? Вас мама не учила не соваться под руку женщине, когда она занята уборкой?
— Спасибо, конечно. — Я смотрела на стоявшего передо мной парня и размышляла вслух: — Знаешь… я рада, что хотя бы сейчас ты научился думать не только о себе. Хотя, конечно, еще не слишком уверена в своих выводах. Возможно, тобой двигали не совсем альтруистические мотивы. В конце концов, летом, когда мы впервые встретились, тебя не волновала чья-то сломанная жизнь.
По рядам студентов тихим шелестом пробежал растерянный шепот. Все же отличие первого курса от прочих сразу налицо. Эти вчерашние дети еще верят в глупую романтику сражений, после которых не только все становятся героями, но и тут же получают комфортные условия для немедленного отдыха. Угу-угу, столы, ломящиеся от яств, юные девственницы, танцующие на столах, кубки с дорогим вином… Что там еще водится в Вальгалле? Не думаю, что местный аналог чем-то особо отличается, по крайней мере в мечтах вот этих вот желторотиков.
Выражать свой скептицизм вслух никто уже не рисковал, с тех пор как в их зачетках магическим образом добавилась графа «бытовая магия» и уверенно встала в один ряд с профильными предметами, без которых нет допуска к экзамену. Но рожи корчить самые разные им пока никто не запрещал.
Девчонки вряд ли питали иллюзии, отправившись сюда, но реальность оказалась непригляднее ожидаемого. И я уж тем более теперь не могла подать и виду, что что-то не так. Впрочем, я и не считала наше положение совсем уж плачевным, таки всегда и везде есть выход, мне ли не знать?
Сара Ивановна сама не поняла, как она успела разглядеть это движение, но в ту же секунду стало кристально ясно: просто вытолкнуть гада из автобуса с детьми — недостаточно. Сейчас начнет со страху палить куда попало, не дай бог, шальная пуля попадет в ребенка.