Вообще-то, как и в следующем, и годом позже. По простой причине: я училась в другой академии. Однако план был хорош, что и говорить. Действительно, магия восстановится, но пару месяцев на полноценные тренировки сил хватать не будет. Никто меня не допустит до финального испытания. Год, считай, потерян. Подлец, а не инкуб!
На мгновение вертикальные зрачки ведьмы покруглели, как у испуганной кошки. Поступила она тоже как кошка: нелепо подпрыгнула, вскинула руки и попыталась огреть меня заклятием. Яростная вспышка магии погасила половину ламп, но расстояние было слишком ничтожным, чтобы чары, отпружинив, не попали в создателя. Силой удара Элоизу снесло с ног, меня отбросило на пару шагов назад. В полумраке она свалилась на паркет и затихла.
Однажды мне пришлось бороться со сном на концерте королевского оркестра. Музыкантов в нем играло столько, что инструменты с трудом втиснулись на широкую сцену. Сидели бедняги кучно. Странно, как скрипачи не задевали локтями челюсти соседей. Особенно меня впечатлили огромные арфы и чудовищного размера барабан, который прозаично называли «бочкой».
– Смотрите-ка! В замок вернули свет, – оглянулась к братьям, провожающим меня странным взглядом. Один стоял с горшком, другой – с пустой клеткой, и вид у обоих такой дурацкий, что любо-дорого посмотреть.
Мы с Кэтти, заснеженной, растрепанной и запыхавшейся, приблизились к парню. Сбились в тесный кружок, заговорщицким видом давая понять, что собираемся разработать победоносный план.
– Не злись, иначе мы разоримся на свечах, – примиряюще проговорил Хэллрой. – Я все понял: нельзя ни трогать, ни смотреть, иначе наш мальчик взбесится и объявит кровавую месть. Но куда мне деть глаза? Малышка Кэтти красива, а я эстет.