– Ты тоже покупал души своих слуг, господин Торстен? – полюбопытствовала я.
– Просто нашему братцу действительно не повезло с художником, – насмешливо прокомментировал Хэллрой. – Попался скверный мастер. В депрессии.
Театрально расставив руки, с очаровательной улыбкой он сделал несколько шагов назад. Жаль, что прошел мимо фонарного столба и не припечатался затылком. Вышло бы забавно. Особенно если бы столб трубно отозвался, как на удар пустым котелком.
Никогда бы не заподозрила в инкубе тонкой душевной организации, но он резко схватил меня за руку и выпрямился во весь рост, заставляя поспешно подняться следом. Лязгнула под стулом разнесчастная клетка, осекся проповедник, старушки со всех концов зала повернули к нам головы. Пауза была достойна королевского театра, того самого, где удобные кресла стояли даже на галерке.
– А как же светлое заклятие воспламенения? – абсолютно спокойно напомнил Ристад, словно мы вели не идеологический спор, а обсуждали умения замкового повара.
Огрела бы метлой по голове, а потом добавила ослепляющее заклятие, чтобы катался и моргал как припадочный, но этот, с позволения сказать, темный властилинишка даже удара не достоин.