– Твой отец непременно придет в восторг, – уверила матушка. – Когда очнется в лечебнице ковена.
– Можно здесь осмотреться? – не отрываясь от изучения ровных книжных рядов, быстро проговорила я.
– О! Мой декан… – повторила я, понимая, что теперь сижу в одной луже с Торстенами.
– Шейн, все хорошо, – нашла она в себе силы поддержать любимого. – Мы говорили об этом. Ничего страшного не случилось.
– Агнесс… – Торстен даже не пытался подавить восхищенную наглостью улыбку.
– И сидеть неудобно, – добавил он, поелозив на жестком сиденье, отчего громко лязгнула спрятанная под стулом клетка. О том, насколько Хэллрой впечатлен, свидетельствовала глубокая складка, прочертившаяся на гладком лбу.