Катис мяла в кулаках платье. Преисполненный вины Шейнэр тоже что-нибудь помял бы, но брюки комкать было странновато, поэтому он просто по-военному сложил руки за спиной. Ну просто образчик благопристойности, засыпающий в комнатах у девушек!
Отчего-то казалось, будто тихие, немногословные подсобники начисто лишены нормальных человеческих эмоций.
– Помнится, ты искренне радовался ее присутствию. – Ристад издевался над братом и не сдерживал сарказм хотя бы из жалости.
– Оказывается, у вас приятный голос, – каждое его слово было пропитано иронией.
Он попытался убрать угощение, но я ловко схватилась за фарфоровый край тарелки и не собиралась выпускать.
– В брумболе нельзя использовать магию! – разозлилась она, и вертикальный зрачок сузился до тоненького штриха.