– Там кто-то есть? – спросил в настороженной тишине Ристад.
– Красивенько, – отозвалась я, с мрачным видом пытаясь справиться с бесконечными крючками на спине ее платья. – Может, снимешь?
Не успели мы осознать, что не едем, а стоим на промерзшей брусчатке, как распахнулась высокая дверь, и из холла замка вылетел худощавый парень в белой рубашке и костюмном жилете, напоминающем расцветку моего банного халата.
Колечко горело бодро и ярко, как крошечный сигнальный фонарь, словно предупреждая всех окрестных черных магов, что девушка опутана светлыми заклятиями, как новогоднее дерево – праздничными гирляндами.
– Обидчивый какой, – фыркнула я и продолжила изучение библиотеки без спорной помощи невидимого подсобника.
Он потерял дар речи и бессильно покосился на Хэллроя. Тот только слабо махнул рукой, мол, прекрасная дама оценила вкус икры летучей рыбы, нахлебалась взбитых яиц странной птички и так объелась, что захотела превратить остаток обеда в домашнего любимца, коль в животе не хватило места. Сделайте, как просит, и не спорьте – у девушек свои причуды.