Застучавшие пулеметы ударили по зданию, выбивая редкие уцелевшие стекла, вынося рамы, кроша бетон. Сначала мы просто услышали, а затем и увидели, идущего вокруг здания экза, давящего шквальным огнем пустые окна.
– Дерьмо! – проревел кто-то из скрывающихся за оказавшими бронированными дверьми багги, мелькнул на мгновение стальной шлем – Влево! Валим! Влево! Валим!
Когда мы вылетели к деревне, она мирно спала. Редкие огни, разлитое в воздухе сонное спокойствие. Селяне дрыхли. Ни намека на угрозу. Под рык мотора пролетев деревню насквозь, мы снова нырнули в старую дубраву, где то и дело встречались свисающие с деревьев беличьи кормушки и странные бесформенные мешки. Один из таких мешков прямо по пути содрали, разрезали, глянули внутрь. А там волосы. Человеческие волосы. Но никаких ошметков скальпа или следов крови. Остриженные разноцветные волосы, как мужские, так и женские. Удивление быстро сменилось скукой, когда один из бойцов, что уже прошел пару стычек, уверенно заявил, что мешки служат для отпугивая зверья. В первую очередь так отпугивают чертовых оленей. Загадочные эти селяне…
– Они самые. Позаботься создать на платформах бронированные отсеки для боеприпасов.
– В рюкзаки они до отказа напихали полотняные бинты, травяные мази, нити и иглы для шитья ран. Нахрена?! Такое впечатление, будто они собирались этими бинтами и мазями прямо во время боя лечиться. Замотал рану бинтиком со святой мазью – и рана закрылась! Ура-а-а! О! Еще у них были тряпичные полоски с текстами вроде как молитв… а это зачем? И на кой черт за ними бежали безоружные придурки громко выкрикивающие эти самые молитвы и заодно пытающиеся проклясть нас? Бред! Бред! Гнида-бред! Они все тут сгнившие! В головах гной и дерьмо!
– А он не может – снова прыснула Зеленоглазка.