— У тебя дни решимости наступили? — спросила она, закрыв дверь.
— Вот беда, — одними губами сказал я. — Все мудрецы — у ворот… И не успеть…
— А гор-кирри их? — вспомнил я волнующую меня тему.
С частокола падают веревки, за одну из которых я хватаюсь. Меня тянут вверх.
Ко мне же в десяток попросилась Ласка, но Пятнадцатая отказалась. И только в конце дня, после того, как Ласка долго её уговаривала один на один, согласилась. Не знаю, что она там в свою защиту говорила, но строить мне глазки и бесстыдно приставать перестала. Но даже так… мне с ней было тяжело. Девушка что внешне, что повадками неуловимо напоминала мне Злату. И эти воспоминания я приятными назвать не мог. В первую же тренировку своего десятка я понял, что слишком к ней предвзят и нагружаю сильнее остальных.
— Да, эр! — ответила Пятнадцатая, вытянувшись.