— Займись ранеными! Нож, Кривой, Зенка, Шрам — живы? — продолжала Пятнадцатая, приближаясь ко мне.
— Есть желающие тащить его на себе? — спрашиваю у бойцов, но те молчат. — Прости, Дружище. Надо было, как Приятель, идти к нам. Тогда бы вытащили.
Я снова кивнул, но вставать не спешил. Десятник тоже продолжала сидеть.
— Нужен новый главный! — удивился массивный парень. И как только вес на похлебке набрал!
— Новенький, подъём! — я открыл глаза и увидел всё те же длинные каштановые волосы. Правда, ещё были смеющиеся карие глаза, острый нос и упрямые складочки рядом с губами. — Хорош спать!
Но человеческие части тела не бесконечны. В итоге наш десяток был одет в высокие сапоги выше колен, с толстой кожей ниже щиколотки и металлическими вставками на носках, в кожаные с металлическими пластинами поножи, кожаные же гибкие рубахи с костяными ламелями на юбке и железными пластинами на животе и груди и спине, железные наручи и металлические наплечники. Правые были сделаны из железа, а левые — из бронзы. Копья были с широкими наконечниками — как и те, что нам дали при Порке, только лезвия были тоньше, острее, с металлической перекладиной, не позволявшей противнику насадиться глубже и добраться до бойца. Древко копий было хоть и деревянное, но из прочной древесины, добытой в Диких землях. На металлические шлемы денег не хватило — были взяты кожаные с двумя железными полосами крест-накрест и железными щитками на глаза и щеки.