— Лестницы, — приказала Пятнадцатая, и вскоре с борта скинули лестницы для добровольцев.
— Пятнашка, подожди! Они сейчас подерутся! — выдохнул я, завороженно наблюдая за представлением.
— Ладно, сейчас зима, — ответила девушка. — Потом будет весна, станет тепло-тепло! А потом настанет лето — и станет очень-очень жарко. А осенью снова станет прохладнее, и пойдут дожди. Может быть, к середине зимы выпадет снег. Но потом снова полезет зелень. Здесь тепло. Знакомые говорили, что на севере, за горами, снег лежит по полгода.
— Не знаю, — совершенно серьезно ответил я. — Это не набег… это что-то совсем страшное.
— Ладно-ладно, — быстро пошел на попятную я. — Не самое дно… Совсем не дно!
— Ничего не говори, — тихо попросила она. Я молча кивнул и сел рядом. Дни становились всё длиннее, и теперь мы ужинали уже не в полной темноте. Закат начинался чуть позже, и можно было посидеть, ловя последние солнечные лучи из-за ограды казармы.