Незримая связь с покойным бандитом прервалась. Все, что он пережил (если это слово вообще применимо к трупу) в последние мгновения своей псевдожизни, я пережил вместе с ним, хотя находился уже далеко от того места, сидя в салоне обычной потрепанной «семерки».
— Давно к вам ходит? — Чехоев от своих обязанностей старшего тренера не отлынивал, так что знал не только всех VIP-клиентов клуба, но даже большинство завсегдатаев с простых групповых занятий.
— Алло, Сергей Анатольевич! Извините, что побеспокоила, но тут мне с регистратуры девочки звонят, говорят, что к вам посетитель просится. Он, как бы это сказать… с ксивой.
Для этого Чиж сказал взять из багажника флакон WD-40. Когда Секирин появился в поле зрения, Вагон метнулся к камере наблюдения, направленной на белую спортивную Ауди, и щедро забрызгал пластиковый колпак «Вэдэшкой». В ближайшие десять-пятнадцать минут, пока смазка не стечет с защитного стекла, объектив камеры не покажет ничего, кроме мутной серой пелены, за которой можно будет различить только редкие крупные силуэты автомобилей и огни габаритных огней.
Не раздумывая, я вскинул револьвер и тщательно прицелился. Для меня, находящегося под ускорением, противник казался замершим, подобно манекену, а моя рука с пистолетом перемещалась по воздуху так плавно и медленно, что промазать было очень сложно даже такому скверному стрелку, как я.
Слушая ее ворчание вполуха, я загонял автомобиль в безлюдный проулок, освещаемый единственным настенным фонарем.