В ответ на мою вопросительно изогнутую бровь Галиуллин сразу сник.
И это без всякого ускорения, просто голая техника и работа тренированного тела. Я даже не почувствовал от упавшего вспышки боли, потому что он выключился почти мгновенно. Уж точно раньше, чем упал. Если б я не мог видеть тот черный туман, что словно пар от жидкого азота стелется по земле, сочась из каждого в момент биологической смерти, то я мог бы и испугаться. Потому что решил бы, что ненароком убил человека.
— Слышь, Вагон, мне тут Альбертыч кое-что интересное написал. Планы немного меняются…
Внимательно следя за прилагаемыми усилиями, чтобы не нанести себе ненароком травму, перебарывая небывало сильное сопротивление атмосферы, я терпеливо дожидался очередного удара бойка по капсюлю и поворота барабана, наставлял ствол на следующую цель и снова стрелял.
— Нет, Алина, не решил. Я по делу. Может, оно даже покажется тебе слегка странным…
— Давайте ближе к делу, уважаемый… — я сделал паузу, предлагая собеседнику назвать себя, а заодно и перевести тему с вопросов, на которые я не собирался отвечать.