Да и сам Николай понимал, что прошёлся по краю. Если бы не волна, поднятая в прессе, и не факт знакомства Веры с царицей, его бы закатали в острог, и выкинули ключ. А так, он не только на свободе, но и выслужил довольно высокий для своего возраста чин. Что, конечно же, должно сказаться на карьере в самом положительном смысле.
На вставку Полиция и Охрана, в Манеже, Николай попал совершенно случайно. Просто ехал мимо, и остановился, заинтересовавшись огромными, в три человеческих роста фигурами российского городового, немецкого шуцмана, и французского жандарма.
– Так. – Виктор Петрович подобрался. – Чем могу служить?
– А! – Секретарь только скривился, влез в подъехавший автомотор, и хлопнув дверцей, укатил в неизвестном направлении.
– Вот, душа моя, хочу тебя познакомить с удивительным юношей, чьи похождения не дают покоя светскому обществу уже целый год – боярича Николая Александровича Белоусова.
Разговаривали вроде о делах обычных, спрашивали о детстве, занятиях в юности и вояже по странам и континентам, но Николай сразу вычленял вопросы важные, и те, что задавались для маскировки. Ну и отвечал соответственно.