… но француз обернулся, и на ево простоватой физиономии расцвела такая неподдельная радость, што неприязнь разом и пропала, как и не было никогда. Шагнул навстречу, да и обнялись по-приятельски, сам того и не ожидал.
– Есть дело, да не до твоего тела, – и снова подмигивание. Нахальное!
На Привоз пришли, и мысли разом все прочь! Театр! Даже лучше, как по мне. Такие себе сценки, такие актёры!
Н-да… взял с собой в дорогу две книги Шолом-Алейхема, подаренные ещё в Одессе, но так и не читанные пока, да «Стену плача» Менделе Мойхер-Сфорима.
– Ага! – широкая улыбка мартовского кота в ответ, и снова беззвучный смех, от которого болят бока.
– Вот, – протянул я ему творение, читайте… можно вслух!