Доктора сказали, што выздоравливает он быстро и уверенно, но пока так – утомляется за пять минут разговора, и в дремоту.
– А? Угу… я так прикинул, што в этих колясках лишнего много. Вполне себе надёжные и даже комфортные, но очень уж неподъёмные! Для начала… – я поглядел на огрызок карандаша, невесть откуда взявшегося в руке. А, Фира… вот и листок… – спасибо!
– Зная этих двух, – тихонько отозвался не спавший Мишка, – это может как обычная рыбная ловля, так и взятие на абордаж сторожевого судна османского флота.
Имена-то какие, божечки! Станиславский, Левитан, Серов, Маковский… а я с ними, как так и надо. А скажи кому, что сам Чехов написал с меня рассказ «Нахалёнок», так и вообще…
Чувствую себя волком в передвижном зоопарке, но куда я денусь? Иду, внимательно следя, штобы граница пустоты оставалась неизменной.
Он выразительно пожал плечами. Сейчас, при дневном свете и отошедший от действия наркотиков, Альфонс уже не кажется бастардом сатира, а просто – некрасивый мужчина, держащийся с большим достоинством.