С неожиданной, отстраненной холодностью он вдруг подумал, что шансов больше нет. Ему могло повезти один раз, в хвалинской башне Арка. Здесь, около Мельина, с лучшими из лучших против себя, шансов не оставалось. Кроме лишь одного – уйти отсюда в Долину.
– Чую, чую, чую – тянуло создание. Череп в его длани смотрел вниз, пара зеленых клинков буравила землю, тщась добраться до лакомой, живой добычи.
«Во всей столице нет ни одного человека, которому я мог бы полностью, безоговорочно доверять. У меня нет „своих людей“ в городских низах. Нет – среди купеческой старшины. Среди оружейников. Среди простых воинов. Среди жрецов, священников и монахов. Нигде никого. К моим услугам непонятно почему не прижатая Радугой Серая Лига.., но, наверное, именно потому и не прижатая, что она – единственная. Единственная тайная организация во всей Империи, если, конечно, не считать бесчисленных дворянских „орденов“, созданных в подражение Радуге. Но об этих нет смысла даже и думать… Погоди. Первый признак плохого правителя – отбрасывание чего бы то ни было с порога, потому что у тебя уже сложилось такое мнение. Не станем ничего отвергать. Не будем отвергать даже Церковь Спасителя, хотя ей, конечно, не потягаться силами с Радугой. Посмотрим. Может, в этом и будет состоять мое первое задание Серой Лиге – найти тех, что играют в тайну, в заговор, в тому подобное… Пусть Радуга об этом узнает. Пусть думает, что меня больше всего волнует опасность дворцового переворота. И… Боги Небесные, мне просто позарез нужны СВОИ!»
Правда, за долгие годы действия этого указа им воспользовались считанные единицы Вольных.
Ничего не страшась, Онфим презрительно повернулся спиной к оцепеневшим людям; хлестнул коня За спиной его Агата увидела накрепко притороченный длинный сверток. Сокровище Дану Онфим увозил с собой.
– Какую волшбу ты тут творил? – не опуская меч, зарычал урядник. – Отвечай, свинья земляная!