«Клетка. И выхода нет. Некого послать к Серым. И нельзя идти самому. И кто-то, похоже, на самом деле пытается до него дотянуться – если отбросить мысль, что оба покушения не что иное, как разыгранное Радугой представление, повод приставить к нему еще и караул из магов».
– Кан… – слабо запротестовала девушка. – Надо остановиться, отдышаться… Нельзя сейчас никуда идти.., может, и вообще никуда идти не получится…
…На пути его стоял сам Патриарх Хеон. И смотрел на Фесса, как на привидение. Вопиющее нарушение всех заповедей Лиги.
Из сгустившейся за их спинами тьмы, из лежащего над болотами непроглядного покрывала донесся долгий переливающийся не то стон, не то плач, перемежающийся короткими сдавленными всхлипами.
«Будет народ Дану доведен до отчаяния. И когда останется их меньше, чем речных камешков в горсти, отмщение их состоится»
Патриарха Хеона окружало плотное кольцо людей. Кольцо лихорадочно пульсировало, сжимаясь и разжимаясь, из него то и дело выскакивали посыльные, мчащиеся куда-то сломя голову. Не желая рисковать, Патриарх вместе с ближними соратниками ушел в мельинские катакомбы. Мало кто знал, что Серые давно уже имели там свои ходы, немалым трудом и немалой кровью очищенные от Нечисти. Конечно, если Радуга примется за дело всерьез, не спасут ни камни, ни скалы, ни земля; но Патриарх был не из тех, что с мечом наперевес бросается очертя голову на стену выставившей копья панцирной пехоты.