Все, что я мог различить – это снежно-белую, девственно чистую ауру явившегося из-за Грани создания. Больше – ничего.
– Ну, кажись, пришли. – Сидри, кряхтя, сбросил груз с плеч. – Торная дорога кончилась, теперь пойдем по древним ходам ноги да руки ломать.
– А мне без разницы, – хмыкнула волшебница. – Ты можешь вообще вчера родиться. Но вот кровь твоя – она помнит. Вот кровью-то я и воспользуюсь… Ты не бойся, будет не слишком больно. Эй, вы! Все принесли?
Протянуть здесь месяц, пока не кончится Ливень, невозможно. Она просто умрет от холода…»
– Ну так все равно – скажи, Кицум! Ну, пожалуйста! Раз уж мы все равно умрем!
Аколиты Радуги обменялись маслеными взглядами, думая, что он не видит. Они слишком заносчивы, слишком самоуверенны, слишком презирают всех, не принадлежащих к Орденам; и, наверное, именно поэтому проиграют. Император отчего-то не сомневался в этом.