И тогда.., тогда я почувствовал, что плачу. И ударил – прямо в горло моего щенка, которому я даже не успел придумать имя.
– Не-а, – Сильвия возилась с застежками пояса. – Ей ведь так и так было погибать под Ливнем? И остальным тоже…
На площадь быстрым, чеканным шагом вошли трое в одноцветных плащах. Синий, Зеленый и Желтый. Солей, Флавиз и Угус. Все – маги третьей ступени. Если не выше.
Все молчали. Угрюмо нахохлились согнанные с насиженного места братцы-акробатцы; Еремей, не разгибаясь, навис над своими садками, где свернулись кольцами его чешуйчатые питомцы – им, беднягам, перед Ливнями стало совсем плохо; Смерть-дева испуганно лупала большими глупыми глазами. Господин Онфим безмолвно восседал на сундуке с кассой, и от его недоброго молчания отчего-то становилось еще страшнее. В руках он держал завернутый в рогожу immeistorunn.
Эта ночь запомнилась им надолго. Позади, на островке, остался располосованный труп со сломанным заклятьем; впереди, время от времени оглашая тьму болот истошным воем, пряталось неведомое создание, убившее священника. И наверняка совсем рядом, в холодной коричневой жиже болот, прятались другие твари – не столь необычные, но не менее опасные.
Невдалеке мирно стоял ничем не примечательный с виду пегий конь, пощипывал скудную осеннюю травку, однако Фесс даже не посмотрел в его сторону Лучше он прошагает всю дорогу до столицы пешком, чем сядет на этого зверя.