— А что она там будет делать? — уточнил старый целитель.
Пока мужчины ушли осматривать Лунь (“Меряться замками”, как с невинным видом пошутила одна из дам), женщины собрались в матушкиной гостинной.
Кусок не лез в горло, вкуса не ощущалось, только обида и злость закипали внутри.
Вслед за хранительницей порядка замка Страж, как гусята за гусыней, вошли горничные, все как одна, в скромных глухих платьях и длинных передниках, и набрался их почти десяток.
Голоса всё ближе, и я уже жду, что вот-вот меня увидят и потребуют вернуться к себе, но растревоженные слуги пролетают мимо, лишь беглым взглядом удостоив наш коридор. Никто не поприветствовал знатного гостя и не позвал меня. У всех есть дела поважнее — они обсуждают, где бы я могла быть.
Это неправильно. Я не должна так реагировать. Ни одна благородная тэя не будет так изнывать по мужчине, не будет неосознанно выгибаться так, чтобы мужской руке, лежащей на моем бедре, было удобнее скользнуть выше, туда где все ныло и пульсировало. Не будет задерживать дыхание на вдохе, лишь бы только продлить прикосновение губ к груди…