– Разве я не подошел вовремя? – спросил я. – Вроде все прошло нормально.
– При чем тут понравилась? Я ее даже не видел. Химия чуть глаза не выжгла, – напомнил я кивком, показывая на лист допроса у него в руке. – Мне просто интересно, не зря ли я старался? – недоуменно спросил я. За его словами явно скрывается какой-то подвох. Не мог он просто так задать этот вопрос.
Если бы я более внимательно следил за обстановкой, наверняка смог бы среагировать. А так девушка неожиданно шла и упала прямо рядом с моим столом и врезалась в него. От этого стоящий почти с края поднос прямо подпрыгнул на меня. И если стакан с желтым апельсиновым соком я смог словить, как представляющий наибольшую угрозу, то тарелка с остатками еды попала прямо на грудь рубашки. Я едва успел отскочить, чтобы она не попала на штаны. Из сидячего положения это было сделать затруднительно, стол придвинуло почти вплотную к стене. Я тогда первый раз усомнился в важности моих многоходовых схем, которые я использовал, чтобы сесть спиной к стене. Если неожиданный удар по столу и его дальнейшая фиксация оставят меня прижатым к стене, представляя собой прекрасную неподвижную мишень.
За все это время род не прибавил в численности, многие больны и имеют травмы, но хуже не это. Те из наших родственников, которые остались тут – умирают. В основном здесь остались старики с совсем еще маленькими детьми. К сожалению, все, что мы зарабатывали, тратилось на то, чтобы закупить новое вооружение и боеприпасы и нанять людей. Больших накоплений нет ни у кого, родовые сейфы пусты, а крестьяне практически все сбежали в поисках лучшей доли. Мой род просит у вас помощи.
– Нет, господин, я как раз по этому поводу! – быстро зачастил тот.
– Стоп! – прервал я этот поток выносящего мозг словесного мусора. – Я ничего не понимаю, ничего не знаю, я ничего не делал, чтобы так со мной разговаривала. Я вообще не понимаю, о чем речь! Ты можешь, наконец, внятно объяснить, что и где, и когда ты увидела?