Мию же наоборот – сидела молча, смотрела на меня исподлобья, наверняка узнала меня с другой стороны.
Однако меня занимало не это. Растерянно пожимая руку, мои мысли возвращались к одному и тому же.
– Пусть заходят, – устало сказал Тау Лонг, потирая переносицу. Этот безумный день еще не закончился, даже не было видно конца и края проблемам, которые накопились за сегодня. Опыт управления подсказывал, что сложностей и нюансов еще больше.
– Почему же тогда сразу не надел? – спросил он и, показав свою правую руку, сказал: – Смотри, у меня тоже такая есть.
– Как ты, малышка? – спросил отец, и его слова болью отдались в груди. Так он не называл меня с тех пор, как мне исполнилось шесть.
Мне было легко и приятно, сзади все стояли ошарашенные и уязвленные мной, слова-то относились ко всем.