– Это, конечно, все интересно, но есть еще какая-нибудь важная, требующая немедленного разбирательства, информация? – спросил он.
Попытался рассмотреть вход за своей спиной, на который указывал Арсений, но так ничего и не увидел.
– Посмели, – столь же спокойно и с достоинством сказал Ну. – Линг раскрыл нам, как все произошло, и то, что ты собирался отыграть источник назад. Вот только квота тебе не по этому поводу. Сядь и послушай.
А ведь он практически единственный в семье, кто получил пусть и неполное, но образование, и, несмотря на родовое обучение, разница была, и она была существенная. Потому что перед родовым преподавателем не нужно было тянуться, практически можно было не опасаться наказаний. А из университетов и академий, да и с той же Токийской школы бизнеса можно было вылететь очень легко. Там ты никому не был нужен и никого не интересовала твоя родословная. Ты должен был учиться, договариваться и трудиться и, даже получая не самые высокие оценки, идти дальше.
– Чего тебе нужно, парень? – уже более холодно, чем секунду назад, спросил он. Его глаз, не скрытый повязкой, буквально ощупывал меня.
– Ну, что, «основной». Это ты нас искать собрался?