— Знаю. Читала твое личное дело, да и знакомы мы с тобой не один месяц. Кстати, до амнезии, ты тоже считался умным, правда большинство твоих знакомых и одноклассников отзывается о тебе как о редкостном подонке.
Как бы цинично ни звучало, но я на самом деле не испытывал по поводу смерти Савинова ничего. С одной стороны поначалу он мне своей литературой помог, а уж обладание его архивом, который даже "легендарный" архив! — тянуло на выигрыш в лотерею. С другой стороны его помощь оплачена высокой ценой — после донорства в пользу Кровавой Ведьмы я запросто мог не оклематься, факт из его же труда. Его своеобразные извинения я принял, счетов между нами нет, но о смерти той же Агеевой я скорбел гораздо сильнее и очень жалел, что не навестил перед выездом из Муромцево ее могилу.
— Десять лет этот квест никто выполнить не мог, — сообщил мне Питер. — Его уже и брать перестали, потому как он считался непроходимым. Разве что какому–нибудь совсем новичку могли его впарить, но так, для проформы. И тут на тебе, завалил кто–то стервеца. А ведь обычно рейды именно отсюда идут, а тут — на тебе, рейда не было, а Отца кто–то прикончил.
— А нельзя попробовать договориться? — спросил Федор.
— Мы просто пытаемся вести себя… цивилизованно, — последнее слово он выплюнул, как будто оно было ядовитым.
— Нет, — сказал Соломон. — Но одни мои влиятельные почти друзья озабочены самим фактом его существования.