Я и правда килограмм десять мышц нарастил, вытянулся и заматерел. Ничего общего с тем заморышем, в теле которого я себя обнаружил, когда пришёл в этот мир.
Угум-с, как любопытно. Предложили соседи, а быть может и сосед — это может быть кто угодно. Первым делом хочется указать в сторону Орловых, но… Что-то мне подсказывает, что это не обязательно так и что могут быть другие. Тот же Баюшев, что сидит напротив меня — он вполне мог и сам инициативу предложить, а сейчас переводит стрелки на "каких-то" соседей.
— Да, — отвечаю и чувствую, как дрожит голос.
Стрела Эрминии пронзила демона, когда тот чуть в прыжке ногу мужику не откусил. Поэтому он и заорал, видимо каким-то органом чувствуя, что едва не лишился конечности.
Так может смотреть заботливый дедушка на любимого внука. Меня бы это растрогало, если это не был глава чужого могущественного рода, то есть по определению ушлый мужик. С чьей дочерью я сплю, кхе-кхе. Амон смотрел на меня с любопытством. Я не чувствовал вражды, в том числе скрытой, только ровный интерес. Слишком ровный, чтобы его принимать за однозначно честную эмоцию.
— Ну… — в этот раз реакция "хора" была не столь однозначной.