От Ефима заметно разило перегаром и чесноком, но голос был уже трезвый. Кажется, они тут и правда перепугались.
Я усмехнулся. Так-то да, сапожник у нас с этим шведом один был. Какой-нибудь прилежный китаец Лао Цзы или усердный пакистанец… какие там у пакистанцев имена бывают?
Кинжалом француза распарываю подкладку. Ну да, точно. Плотная пачка листов бумаги. Колонки букв и цифр, какие-то пометки. Неужели шифроблокнот? Кажись, он, родимый!
Федька убежал в деревню к капральству, а я отправился будить и помогать одеться порутчику.
— Большая здесь крепость, ваше высокоблагородие. А мы здесь на зимние квартиры встанем?
Уф! Первый урок занял около двух часов. Нироннен и Фомин, все так же держа покерфейс слушали меня не перебивая, иногда делая пометки на выданных мной листах. Ну и потихоньку жевали свой ужин. Блин, они что, роботы, что ли? Ну хоть бы какие-нибудь эмоции. Ну там, язык высунь от усердия, или лоб наморщи, а? Нет. Сидят, слушают с мимикой каменного истукана. Разве что Фомин иногда одобрительно подмигнет левым глазом. Или это я уже выискиваю то, чего нет?