— Так уж и до смерти! Да тебя оглоблей не перешибешь! Вон, даже отметины никакой не осталось!
— Зачем? Не, ты не подумай. Мне несложно, если что знаю — научу, конечно. Но арифметика — очень большая наука, всей жизни не хватит ее всю изучить. Скажи конкретно, для чего тебе? Так проще будет учебную программу составить.
Я тогда еще не осознавал, что это и правда на всю жизнь. Впрочем, я уже говорил, что для меня первые дни были как в тумане. Может быть, от голода, а, может быть, это и был тот самый футур-шок, о котором так много писали в книжках про попаданцев.
По зубам мне Ниронен так и не съездил, зря Стродс пугал. Просто когда я выдал с максимально счастливой улыбкой одну из расписок секунд-майора, по которой получать у местных дрова и зерно вплоть до весеннего солнцестояния — лишь печально вздохнул и все. Ну и похвалил, конечно. Формально, даже без улыбки, но похвалил. Выслушал мое обязательное "рад стараться!" и отпустил с Богом.
— Второе, значит. Ты вроде как башковитый. Грамоту разумеешь, языкам заморским обучен. Сообрази что-нибудь по этой части. Или родителю своему напиши, или иным каким образом шефа найди если не всему нашему полку — так хотя бы нашей роте. Так и так зима будет тяжелой для всей армии, но хоть бы нашу роту весенний мор стороной обошел.
Ефим перестал кашлять, глянул на меня искоса… Знаком мне этот его взгляд. Будто он вообще ни о чем таком не думает и в лице как бы совсем не меняется. Я резко отклонился назад и тяжелая ладонь Ефима пролетела мимо. Все так же сидя на лавке обозначаю ему удар ногой в бедро. Просто обозначаю, дав понять, что я его могу одним движением с лавки сбить.