Цитата #591 из книги «Красные камзолы»

Шпагой почти не занимались. Здешние солдаты шпагу не уважали. Ну или просто не умели владеть ей на уровне мастеров. Потому таких маньяков-самоучек, кто вечером стоял в длинном выпаде со шпагой было всего ничего. Только мой шестак, если быть честным. Я, Сашка, Ерема, Алешка, Никита и Степан. Под присмотром нашего бессменного "дядьки" — Семена Петровича.

Просмотров: 2

Не знаю, наверное, деревенское патриархальное население было не шибко радо такому укладу. Откуда-то же брались все эти крестьянские восстания Стеньки Разина и Емельяна Пугачева, о которых писали в учебниках? "Людишки", как их называли благородные — уходили в партизаны. Становились такими же разбойниками, как и первые в роду благородных. Те разбойники, ушедшие в леса да степи, подальше от государства, что успешно отбивались от государевых людей, проводящих полицейскую операцию — таких в России нарекали казаками. С ними пытались договариваться, как с власть имеющими. Хотя все равно рано или поздно все казаческие анклавы уничтожались государством, потому что главный грабитель должен быть один. А на тех, кто не смог выиграть свое локальное восстание, свою маленькую крестьянскую войну — ложилось наказание. Крепостничество. Эдакий странный аналог то ли рабства, то ли сервитута. Кривой перевод европейского феодализма на российскую юридическую почву.

Просмотров: 2

В общем, напряжение повисло в воздухе с того самого момента, как мы вышли на Рижский тракт. Потому что они были Нарвский полк, а мы на сумках носили бляхи с гербом Кексгольмского. Они были усталые и грязные от бесконечного выталкивания завязших телег. — а мы в чистых мундирах и с начищенными до блеска башмаками. Да-да, я сделал по рецепту Федьки Синельникова сапожной ваксы и мы начистили наши солдатские башмаки. А еще я по методике того же Федьки приготовил полировальную пасту из кирпичной муки и ею мы надраили все пряжки, бляхи и пуговицы.

Просмотров: 3

Тем более что с прибытием во Псков дел у меня стало выше крыши. Господин майор развил бурную деятельность и везде меня таскал с собой, как писаря, порученца, охранника и носильщика его сундучков. Хорошо хоть обязанности слуги при нем исполнял его кучер, пожилой молчаливый немец, чьего имени я так и не узнал. Ребята несколько раз пытались с ним познакомится — но безрезультатно. Такое впечатление, будто он не говорил по-русски. И даже тогда, когда на дороге чинили ось многострадальной коляски — кучер Стродса все как-то большое жестами общался. А сам Генрих Филиппович общался с ним на каком-то другом языке, смутно похожем на латышский.

Просмотров: 1

От неожиданности упал на снег, попытался встать и пропустил удар под дых.

Просмотров: 4