Тао хмуро пронаблюдал за тем, как я мечусь по столовой, задергивая шторы, разыскивая старые запасы свечей и невесть куда запропастившиеся зеркальца. Зловещая подготовка к непонятным мистическим фокусам ничуть не повлияла на его аппетит, и он методично уничтожал печенье, наплевав на опасность быть повторно околдованным.
Вопреки дурным предчувствиям, мистер Кантуэлл был сама галантность. Не спешил вываливать на меня обстоятельства и цели своего приезда, не пытался втянуть меня в какую-нибудь сомнительную авантюру и даже никаких намеков не отпускал, словно компанию ему составляла не знахарка с окраины мангровых болот, а девица из приличной семьи, каким-то чудом доверенная холостому мужчине.
— Это от вспышек гнева? — недоверчиво уточнила камеристка.
Последнее, очевидно, вечно голодному мальчишке казалось куда более серьезным показателем нездоровья, нежели обморок.
— Успеем до пробуждения леди? — жалобно спросила Дейзи. — Она так недовольна, что пришлось ждать целый день! А мистер Кантуэлл, как назло, приехал только ночью и ни о чем с леди не заговорил… ой! Тао Лат просил передать…
— Почти, — выдавила я, залившись краской. Альциона над ухом хихикала так гнусно, что мне мучительно захотелось запустить в нее чем-нибудь тяжелым. — Я ходила за материалом для них. И, поверь, ты совершенно не хочешь знать подробности, — предупредила я, поежившись и сжав пальцами сиденье стула.