На подсунутом листочке начал проступать кот — почему-то в робин-гудовской шапочке на мохнатой башке. Листок в сторону… и начали появляться силуэты Мягколапа и прочих героев трёх коротеньких рассказов. Пока трёх.
Почти медитативное состояние сбивает мальчишка, подбежавший к учителю фехтования. Выслушав его, Тарасов нахмурился и отпустил кивком головы. И… финт переводом… а-атставить!
— Чево встал, — Пхнул меня Санька в спину, — подымайся, живот ждать не хочет! Слышь?
— Што?! — Фира подняла заплаканные, но сияющие нездешней надеждой глаза.
Вытащив из-под себя затёкшую от долгого сиденья ногу, кидаю на нево самый равнодушный взгляд, и переворачиваю страницу. Лёвка начинает пыхтеть…
— Н-да, — Мотнул головой мужик, отгоняя сладкие грёзы, — вот она, настоящая жисть!