— Серьёзный человек, — И мордаха такая погрустневшая, што мне вот захотелось кому-нибудь морду набить, штоб грустность ету убрать.
— Можно, — Гертруда Антоновна огляделась по сторонам, — задать несколько вопросов акушерке?
— Это как?! — Весело поинтересовалась хозяйка, распаковывая принесённое.
— Интересно, но утомительно, — Сказал дружок, сидя на кортах и обмахиваясь ермолкой.
Домой, в Столешников переулок, пошёл через Сандуны. Загодя туда узелок с чистой одёжкой, вплоть до верхнего платья, отправил. Потому как ромашка персидская от вошек, это конечно хорошо, но ни разу не полная гарантия.
— Где?! А… Егор… У Владимира Алексеевича, да?