Трепов вздёрнул подбородком, хищно закаменев лицом.
— Профессионализм жандармов изрядно преувеличен — были, так сказать, случаи убедиться.
Барахло из повозки перегрузили в лодку, и где-то среди етого барахла скрылся и Обезьян.
Похлопал меня по плечу, отдал нож, да и пошёл себе. Смотрю, показывает дружкам ранку, да в меня пальцами тычет со смешками. Стоят, гыгыкают, а морды такие, што сразу видно — Иваны! Ну то есть на свой, на жидовский лад Иваны.
Гладя Фиру по голове, она мучительно подбирала умные слова. Подбирались они с трудом, завалянные за давней ненадобностью в самый дальний чуланчик памяти.
— Они што, родня? — Поинтересовался я у одново из недавних знакомцев. Мы все сидим отдельно — мужчины от женщин, дети до тринадцати лет от прочих.