— Деньги ещё, — мрачно сказал я, — могли и закуситься! Я ж на церкву…
Всю ночь тогда без сна почти — представлял себя как Шломо и сам с собой же спорил всячески.
— Заучился, — С ноткой гордости сказала тётя Песя, — Художник будет! Всё малюет и малюет… даже за столом, а?
В сторонку нас попервой, да ещё немножечко казачки повозились. А потом всё, отхлынули от фабрики.
Гиляровский искромётно шутит, рассказывает в лицах наисмешнейшие байки, и перезнакомился со всеми больными из моей палаты, и едва ли не с половиной медицинского персонала больницы. С теми, с кем ещё не был знаком.
— А вот по Иванским, — Голос у меня сорвался было, — По деньгам Иванов… я свою половину на больницу хочу отдать. Ту, в которой меня после Ходынки выхаживали. Оно как бы… не те деньги. Не впрок.