«Не имеет права куратор наше собственное оружие и снаряжение отнимать», — словно услышал я в голове голос Синдзи, и, не колеблясь, поднял пушку. Пальцы ощутили приятную тяжесть, а разум — иррациональную уверенность, что в следующий раз успею выстрелить первым. Обязательно успею, ведь какой-то шкет успел пальнуть в меня, хоть сам был ребёнок ребёнком. Я что, хуже или тупее? Когда меня ранили — мне очень не понравилось, а на своих ошибках я умею учиться.
— Следы животных ведут в ту же сторону… Вроде бы.
Утро после звонка будильника продолжалось в том же темпе — разве что после сна мне уже не удавалось так же хорошо удерживать отстранённость, как вчера. Приходилось повторять себе снова и снова: “пока ещё ничего не известно”, но дурные предчувствия с каждым часом грызли всё сильнее.
— Оружие последнего шанса, — какой же гранат противный на вкус! — Зато достаточно крупный убитый враг из плоти и крови позволит симбионту залечить почти любые мои раны. К сожалению, только мои… Мел-тян, ты ведь сможешь отпить крови у человека так, чтобы он не умер, но достаточно, чтобы у себя запустить “кровавую регенерацию”?
— Буду сильно-сильно тебе благодарен! — я не просто поклонился, но ещё и сложил ладони перед лицом: один из принятых в Японии молитвенных жестов при обращении к ками и предкам. — С меня… м-м, причитается.