— Прости, прости! — я помотал головой и фыркнул. — Сам виноват, сказанул такое! Недаром тебя Принцесска на каждой второй сказанной ей фразе ловит.
Пройдя вдоль забора частной школы боевых искусств, я наткнулся на ворота. Широко открытые и без всякого намёка на привратника: типа, заходи, кто хочет. Я зашёл. Комплекс зданий на довольно большой огороженной территории чем-то напомнил мне храмовый: дорожки, стриженные (где аккуратно, а где и не очень) газоны, несколько невысоких, мне по пояс, невнятных каменных статуй, у основания одной из которых лежало блюдце, в котором тлела ароматная палочка-подношение. Разве что ворот-торий нигде не было.
— Хрррпф! — ещё один стебель треснул пополам, получив камнем под самое основание.
Облегчение. Вот что я испытал, обдумав результаты “свидания” с Зэтой-тян на свежую голову. Не даром же говорят, что самый сильный страх человека — не перед смертью, а перед неизвестностью! Что ж, далёкие потомки роботов-пылесосов и электронных интернет-помощников для меня стократ ближе и понятнее, чем откуда-то свалившаяся раса синтетиков, непонятно чем руководствующаяся и хрен знает к чему стремящаяся. Прямо камень с души!
— Ну, на месте сенсея, которого вы довели до ругани, я бы спрятался где-нибудь и посмотрел, дошли до вас его слова или нет, — пришлось опять прерваться, чтобы демонстративно оглядеться. — Ну… Например за вот этими сёдзи.
А ещё в спортзале есть маты, из которых легко и просто соорудить место для медитации. В меру мягкие — но не настолько, чтобы в сон потянуло, и не настолько жёсткие, чтобы отвлекало. Я решил не изобретать велосипед и попробовать то, что у меня уже один раз получилось: максимально сосредоточиться на ритме декламируемых стихов и вогнать себя в транс.