— Да если б. Морпех-янки из Йокотсуки повадился к Фуенг-тян каждые выходные мотаться. А когда на материк к себе валил, подарил, вот, — не отрываясь от манипуляцией с проекцией, пояснил Слэй. — Когда юсовцы с собой свою личную электронику тащат для себя, а не для перепродажи — их безпекисмотрят сквозь пальцы. А вот назад пронести попытаться — верный трибунал на пустом месте. Обычно они свои гаджеты прямо у сходней и ломают, но этот, видишь, решил оставить “на долгую память”. А я — мучайся!
— Ты готов рискнуть жизнью ради нас, не просто ради личной силы, но и чтобы оплатить клановую поддержку, не влезая в долги, — торжественно произнесла синта. — Когда я поняла это, когда услышала твои слова — во мне всё словно перевернулось. Я… Мне нужно доказать, что я тебя достойна. Прежде всего — себе. А заодно отвести от тебя угрозу. От того, кого я люблю больше жизни! Моя очередь рисковать.
Достаточно хоть чуть-чуть разбираться в мировой экономике и геополитике, чтобы понять: изображённое находилось настолько же далеко от пропаганды “Мира и Дружбы” (с больших букв, о да!), как северный полюс от южного. На сводах шестого корпуса национального музея скульпторы и художникипросто, доходчиво и незатейливо нарисовали и вылепили огромную… скажем, фигу. В кармане! И этой самой фигой Япония тут ну вот почти совсем не тыкала в носы странам-соседям и США.
— И уничтожили, — самокритично оглядела в том числе и своих рук дело вампирша.
— В том плане, что человек становится — сказки, — утешил я, и когда приятель расслабился, добил: — Нимфа вампира внедряется через место укуса и перестраивает тело под себя. От человека остаётся только генетическая основа… Частично.