Гомер слышал в своей голове ее укоры так же ясно, как если бы она сейчас говорила вслух. Чувствовал себя препогано, но отступать уже было поздно. Открывал было рот, чтобы извиниться, согреть ее словом, но давился, понимая, что каждое из этих слов только подбросит хвороста в огонь.
Саше было вполне достаточно и этого скупого знака.
— Чушь! Полная чушь! — Старик фыркнул и отвернулся.
— Что же нам стучаться и ждать, пока они откроют? — поинтересовался Денис Михайлович.
— По пути, — неожиданно для самой себя ответила Саша, стараясь не глядеть в сторону Гомера и все соскакивая глазом на Леонида.
— Парк почти у самой поверхности лежит… — оглядываясь назад, объяснил ей музыкант. — А Фрунзенская на полсотни метров в глубину… Только бы подъем пройти, дальше разгонимся!