Закончив свою речь, Корнилов пожелал группе удачи в первый день испытаний и удалился в административный корпус, оставив нас на попечение наставников и преподавателей интерната. Вперед выступил Игнатов. Кому как не штатному пропагандисту настраивать курантов на нужный лад, хотя после воодушевляющей речи директора этого и не требовалось. Выдав еще несколько дежурных поздравлений, мужчина начал объяснять, как пройдут наши ближайшие два дня.
— Это не удивительно, книга совершенно не рассчитана на ваш возраст. Но все же, удовлетворите мое любопытство.
— Это правда? — обратился ко мне дядя. И только я хотел ответить, как в комнату, разъяренной фурией ворвалась Агнетт. И все доступное пространство заполнила ее ругань. Честно говоря, я и не думал, что местные женщины способны на такие эмоции, но, видимо, миры хоть и разные, а материнский инстинкт везде одинаков.
По итогу я оказался в своей комнате. Александру вызвали врача, а дядя пытался успокоить свою жену и не дать ей выцарапать мне глаза. Чуть позже мне явно предстоял тяжелый разговор.
— Да твою мать! — вырвалось у меня. Как бы я не относился к болтливому парнишке, но за все время моего нахождения здесь он постоянно был рядом, и я чувствовал ответственность за его жизнь.