— Заперли гермоворота? — Истомин приподнялся, вцепившись пальцами в кромку стола. — И что теперь делать?
— Блокада. Огнеметы. — Бригадир повернул к старику свое обезображенное лицо. — Нет другого средства. Если вырвется… Хоть один человек. Всем конец. Да, врал про бандитов. Иначе Истомин не разрешил бы перебить всех. Слишком мягкий. А я приведу тех, кто не задает вопросов.
— Заткнись немедленно, — негромко приказал ему Хантер. — И слушай. Я вернусь с отрядом через сутки. Меня должны беспрепятственно пропустить на всех постах. Серпуховскую будешь держать закрытой. Мы пройдем на Тульскую и очистим ее. Если потребуется, очистим и Серпуховскую. Изобразим небольшую войну. Центральную можешь не извещать. Тебе вообще ничего не придется делать. Я сам… Восстановлю стабильность.
— Но он говорит, что средства нет… Что придется всех… — пролепетала Саша.
— Тульская захвачена кочевниками. Всех вырезали.
Но ей он был скучен. Ее не впечатляли награды, звания, боевые и любовные триумфы. Она не отзывалась на его взгляды, качала головой в ответ на его шутки. И завоевать эту девушку стало ему казаться настоящим вызовом. Более серьезным, чем покорение соседних станций.