Спустя мгновение половинки ее попы оказались разведены в стороны, а между ними оказался грубый и бесцеремонный палец, смазанный уже знакомым бедняжке кремом.
– Я знаю геометрию, – робко произнесла она, стараясь вспомнить теорему Пифагора. – Котангенс там, синус.
Вместо ответа графиня уселась рядом со студенткой, буркнула что-то неразборчивое и принялась расстегивать застежки на своей тонкой курточке.
– Тише, леди Птичка, тише. Не беспокойтесь.
– Возражаешь, значит, – недобро усмехнулся барон. – Дерзишь.
Неприятный разговор долго не желал выветриваться из памяти, но минут через десять студентка все же более-менее успокоилась и переключилась на чтение. Затем в сопровождении дворецкого сходила в столовую, съела тарелку осточертевшей гречневой каши, вернулась в библиотеку…