Алия без особого интереса проследила, как на столе появляется тарелка жаркого, миска салата из рубленых овощей, щедро политых атианским маслом и аккуратно порезанный свежеиспеченный хлеб. Кувшин вина и медный кубок принесли ранее.
Лежал бы сейчас, загибался от медленной смерти магического отравления. Бррр… незавидная участь. Хотя и вполне справедливая для расхитителей гробниц. Чего уж скрывать.
Сработал инстинкт самосохранения. Откуда-то появилась твердая уверенность, что если не сопротивляться, то чужая сила полностью поглотит меня. Сначала задавит сознание, а потом и сожжет тело, подведя его в повисшей в воздухе полупрозрачной белой паутинке. Которая в свою очередь порежет меня на аккуратные дольки.
Алия вздрогнула. Каким-то образом она вдруг поняла, что видит перед собой. Рука сама разжалась, выбрасывая кристаллический обломок обратно в траву. Стало вдруг трудно дышать. Никогда прежде ей не приходилось видеть ничего похожего. И несмотря на весь опыт темной колдуньи это на нее почему-то оказало гнетущее впечатление.
Я эту дрянь освобожу, а она прыг и хвать меня за задницу, как только окажется на свободе. От пленника ведь прямо-таки смердело неприкрытой ненавистью. Алхимика монстр вряд ли достанет, а на его «глупом» ученике обязательно постарается отыграться.
Волшебник сразу догадался, о чем идет речь. Не об умении резать заезжих головорезов, правильным хватом держа нож. Вопрос касался положения Эри, как ученика и подмастерья.