Меня самого назвали в честь дедушки, который погиб от старых армейских ран, времён Великой Отечественной. По словам родителей, я был на него очень похож, начиная от внешности и заканчивая склонным ко всяческим авантюрам характером. Жаль, что внучку они сами так и не увидели — затянул я с семейной жизнью, с головой уйдя бизнес.
Выйдя оттуда в состоянии чуть лучшем, чем был до этого, я с удивлением отметил, что световой день уже практически на исходе. Ну слава богу, а то с перепугу подумал — это в глазах темнеет.
Пока я валялся, высосанный едва ли не досуха, часть сталкеров успела смотаться в ближайший населённый пункт и разжиться там кой-каким транспортом. Естественно, ни о каком комфорте не могло быть и речи — людей распихивали по сельским колымагам, как шпроты по банкам. Но никто из эвакуированных не роптал, прекрасно понимая, что лучше плохо ехать, чем хорошо перевариваться в чьём-нибудь желудке.
— Ну, так это… — он заметно растерялся, принявшись чесать в затылке. — Просто.
Девчонка неловко повернулась и зашагала к очередному страждущему. Второй целитель тоже собрался было уходить, но задержался, наткнувшись на немой вопрос в моих глазах.
Чувство опасности, постепенно развивающееся у каждого разведчика, тоже хранило молчание.