Ох уж этот беспощадный геймерский сленг. До сих пор к нему никак не привыкну…
— Говорю же, на людей, — повторил я. — А вы, ребята, самые настоящие нелюди.
Тяжелей всего оказалось войти в НАШУ комнату, чтобы оставить там топор и прочие ненужные вещи, а также написать записку ребятам. Полина вряд ли до завтра здесь появится, но вот Пашку вполне могли отпустить пораньше, и он обязательно поднимет шум, не застав меня дома. Мы виделись лишь мельком — десантник был жив-здоров, хоть и обзавёлся несколькими свежими ожогами.
— И что теперь будешь делать? — спросил я, обновляя бокал.
Сокрушённо покачав головой, женщина направилась обратно, поманив нас вглубь двора. Мы последовали за ней и вскоре оказались у высокого навеса из потемневшего от времени шифера, под которым был установлен потёртый длинный стол с деревянными лавками по бокам. Судя по выцветавшим плакатам с цитатами великих писателей, развешанным по опорам, раньше здесь проходили открытые чтения для школьников. Сейчас же на лавке сидел единственный ребёнок — Ваня Потеряшкин, который что-то старательно вырисовывал фломастером в альбоме, прикусывая язык от усердия.
— Не беспокойтесь, этого больше не повторится.