Глядя на эту безрадостную картину, очень захотелось взять в руки что-нибудь потяжелее стеклянной колбы. Но вокруг как назло не было ничего подходящего, так что пришлось двигаться дальше.
— Сдвиг, ты нас слышишь? — обратился ко мне Айрат, не опуская рук. — Это всё ещё ты?
— Только давай условимся на берегу, что ты не будешь творить всякой ереси, — предупредил я. — У нас тут практически тюремное братство и дружба народов. Те, кто с этим не согласны, отсиживают задницу дальше до лучших времён.
Пифия оказалась хорошей предсказательницей — через три дня наша почти дружная четвёрка действительно отправилась в первую самостоятельную вылазку. И не куда-нибудь, а в район Ольгинки, находящейся чуть ли ни в самом центре охотхозяйства «Сечуги». Больше желающих засунуть собственную голову в пасть химере не нашлось.
Чаще всего им являлся представитель той же, либо нейтральной фракции, но встречались и настоящие исключения, вроде того порядочного единорога в оккупированной бесами деревне.
Время, проведённое в царстве Морфея, пролетело не так уж и незаметно — в голове вовсю роились мысли и чужие голоса, будто память, сдерживаемая медикаментозной блокадой, изо всех сил пыталась прорваться наружу. Но стоило мне зацепиться за какой-нибудь обрывок фразы, как он тут же выскальзывал, уносимый прочь безжалостным водоворотом подсознания.