Пусть огнём нас не зацепило, но от высокой температуры кожу на лице моментально стянуло, будто сунулся к самому костру. Попади на нас хоть капелька, и ожог обеспечен. Если, конечно, она не прожжёт тело насквозь.
Если это и есть, то самое пресловутое посмертие, то оно откровенно разочаровывало. Конечно, я не рассчитывал всерьёз очутиться в райских кущах или хотя бы поплескаться в горячих котлах вместе с полуголыми суккубами, но вот такое подвешенное состояние оказалось куда хуже любого чистилища. Здесь было… Скучно.
Увидев, где я схоронился, химера зашлась в частом ухающем кашле. Только пару секунд спустя до меня дошло, что это — смех. Ещё бы ей не ржать — деваться из бетонного тупичка было решительно некуда, только прямиком в желудок. Раньше подручные магов не отличались наличием чувства юмора, а значит, гигантская медведка пребывала полностью под контролем сумасшедшего химеролога. Тем лучше, иначе она давно уже почувствовала бы неладное в организме.
— И всё равно, — продолжала настаивать Пифия. — Подскажи, как называются цветы возле крыльца?
Рослый настоятель, мешающий раствор в старой детской ванночке, был облачён в промасленную клетчатую рубаху и растянутые спортивные штаны, став похожим на обычного работягу. Увидев нас, он разогнулся и приветливо помахал рукой. Мы и так мимо бы не прошли, а теперь и вовсе пристали к нему с расспросами.
И вот я снова здесь, хотя абсолютно сюда не рвался. Какая ирония…