С этими словами Кузнецов достаёт то ли маленький планшет, то ли большой смартфон и, после недолгих манипуляций с паролем и отпечатком пальца, ставит на воспроизводство маленький ролик.
— Уже. В ночном клубе я — тупой мордоворот. А в банке — работа почти по специальности.
— Два условия, — продолжает собеседник. — Первое, благодарность должна быть осознанной. Вы действительно должны быть благодарны и понимать, почему. Второе, не отталкивайте от себя «эмоциональное тепло», когда будете прописывать это. Кстати, это утром — не менее семи пунктов. И потом в течение дня — каждый раз, когда что-то вспомните. Через неделю придёте ко мне с этой тетрадкой, вместе почитаем.
— … Анатолий Степанович, ну что вас смущает? Я совершеннолетняя, практикующая врач, из не самой плохой семьи. Хотите — скажу, кто отец. Хотя обычно этим не хвастаюсь…
«Отпускаю» ноги из зажима на доске для пресса, совершая, вернее, завершая кувырок назад, чтоб встать на ноги.
— Вы — уже ничего. Сейчас автограф поставите через три минуты — и всё, — говорит из-за спины старшего лейтенанта его напарник, что-то выстукивающий на электронном планшете. — Есть, вернее, сейчас будет, заявление от администрации магазина — эта троица и раньше тут «шалила». Если понадобится — можем попросить выступить свидетелями в админсуде, но это вряд ли: есть запись с камер, плюс показания сотрудников магазина. Этих на пятнадцать суток точно забираем. Без вас обойдёмся. Скорее всего.