С другой стороны, даже не прислушиваясь, слышу очень характерные звуки и команды голосом Шаматова, и через десять секунд решаю, что крепыш прав: помочь там ничем не могу, а под ногами буду путаться.
Я сейчас, роясь в памяти, с удивлением обнаруживаю, что мой «предшественник» почему-то школу категорически старается не вспоминать. Действительно, странно.
За время, потерянное в ожидании Линейки, я бы мог раз двадцать «кинуть» Анне правильную частоту, «подсвечивая» опухоль. Или проплыть три километра в режимах. Или проплыть два километра без режимов. Или отработать пятнадцать раундов с Сергеевичем на «лапах». Кстати, после «лап» тактические схемы переходят на автоматический уровень…
Лично я вижу эту разницу, как разницу частот. Попытка просто подать нужную частоту на опухоль не заканчивается ничем: опухоль, не смотря на моё воздействие, стабильно живёт «по-своему». За полчаса, «откликов» от опухоли была только пара, и оба раза — на доли секунды.
Ещё через пару минут он уходит, а я остаюсь ждать Степана с Андреем и клиентов.
— Сказала, что ты закроешь все их офисы и завод в Дубае и остальных Эмиратах, — склонив голову к плечу, смотрит на отца Лена. — Сказала, что если с Сашки упадёт хоть волос, лично найму пуштунов и нигерийцев, раздать слонов всему их совету директоров…