За десять лет, прошедших с того дня, как монашки приюта заметили, что во мне проснулся дар, это была не первая не вернувшаяся из лимба Гончая, в новостях раза два-три в год мелькали фотографии в черной рамке, а преподаватели училища вместо привычных лекций вновь и вновь вдалбливали нам инструкцию по технике безопасности. Но все это случалось где-то далеко и с кем-то неизвестным, а поэтому казалось неправдой, страшилкой наподобие тех, которыми мы с близняшками пугали друг друга в детстве. Рассказывать нужно было непременно ночью или поздним вечером, жутким голосом и с обязательным выдерживанием театральных пауз… У Нески получалось лучше всех: ее истории заставляли меня икать от ужаса, и я боялась даже пятку высунуть из-под одеяла...