В тот момент я поняла, что мы, смеявшиеся и называвшие кентийцев варварами, даже на величину макового зернышка не знаем всего того, что знает и умеет этот народ. И лучший среди них – это мой Алекс.
– Хорти! – прокричал хозяин куда-то в глубь лавки.
– Да я, батя, как-то еще и не определился… Мне через две недели на комиссию. Вот после нее и посмотрим, – ответил я, хотя сам прекрасно понимал, что надеяться не на что. – Может, пойду слесарем на ремонтно-механический, – продолжил я.
Детвора растерялась, наверное, думала, что будет какой-то нагоняй, и нехотя поплелась ко мне. Не доходя несколько шагов, они принялись неумело кланяться. Я сделал удивленное лицо.
– А как же отцовский домен? – приподнялась она на локте.
И я начал напевать мелодию, кружа принцессу по комнате. Вначале сбивались, но ведь вальс на три такта – самая простая вещь на свете. Когда остановились, Ильми потребовала, чтобы и ее научили. Пришлось учить.